Чему учит рассказ А.П. Чехова "Шуточка"?

Творчество любого писателя неразрывно связано с теми событиями, которые происходят в его жизни.

А.П. Чехов стремился показать читателям жизнь такой, какая она есть. Неслучайно, в своих произведениях он предостерегает от обывательства, от той житейской пошлости, с которой сам сталкивался постоянно.

У. Шекспиру принадлежит образная модель мира в виде театральных подмостков с идеей-концептом о том, что человеческая жизнь представляет собой неисчерпаемую возможность творить собственную судьбу, играя многочисленные роли. Согласно данной модели жизнь дает людям возможность изменять судьбу по своему усмотрению, играя в ней разные роли. Игра в этом случае схожа с чудом, позволяющим человеку быть кем угодно, делая свою жизнь яркой.

Персонажи некоторых чеховских произведений реализуют данный принцип, играя при этом со своими партнерами. Как правило, подобная игра происходит между мужчиной и женщиной. Такую игру можно назвать "Преследователь и Жертва", а выигрыш в ней – чувство самоудовлетворения. Данное понятие впервые появилось в психиатрической литературе, в частности, его использовал Э. Берн в книге "Игры, в которые играют люди".

В таких отношениях один человек манипулирует чувствами другого, что приносит первому большое удовольствие. Примечательно то, что второй человек позволяет собой манипулировать, ничуть не сопротивляясь. Объясняя данное поведение, К. Штайнер отмечает, что "Жертва на самом деле не так беспомощна, как себя чувствует", а "Преследователь на самом деле не имеет обоснованных претензий".

Интересен в этой связи рассказ А.П. Чехова "Шуточка" (1886 г.), лейтмотивом в котором является фраза героя: "Я люблю вас, Наденька!".

Перед читателем разворачивается незатейливое повествование о том, как молодой человек приглашает девушку Наденьку кататься с ледяной горы на санках. Наденька боится, но, поддавшись на уговоры героя, соглашается: "Но Наденька боится. Все пространство от ее маленьких калош до конца ледяной горы кажется ей страшной, неизмеримо глубокой пропастью.

У нее замирает дух и прерывается дыхание, когда она глядит вниз, когда я только предлагаю сесть в санки, но что же будет, если она рискнет полететь в пропасть! <…> Наденька наконец уступает, и я по лицу вижу, что она уступает с опасностью для жизни. Я сажаю ее, бледную, дрожащую, в санки, обхватываю рукой и вместе с нею низвергаюсь в бездну". Во время спуска, когда в ушах героев свистит ветер, молодой человек шутки ради произносит вполголоса: "Я люблю вас, Надя!".

Иллюстрация к рассказу А.П. Чехова "Шуточка"

Однако, оказавшись внизу, герой делает равнодушный вид, притворяется, будто ничего не было, и девушка начинает сомневаться в истинности существования услышанных ею слов: "Загадка, видимо, не дает ей покою. Были сказаны те слова или нет? Да или нет? Да или нет? Это вопрос самолюбия, чести, жизни, счастья, вопрос очень важный, самый важный на свете. Наденька нетерпеливо, грустно, проникающим взором заглядывает мне в лицо, отвечает невпопад, ждет, не заговорю ли я". Здесь нельзя не согласиться с мнением о Чехове Д.В. Григоровича: "Ваш горизонт отлично захватывает мотив любви во всех тончайших и сокровенных проявлениях".

Неизвестность беспокоит юную, доверчивую девушку, но новое, приносящее радость чувство настолько велико, что она готова рисковать жизнью, чтобы еще раз испытать пьянящий восторг: "Мы взбираемся по лестнице на гору. Опять я сажаю бледную, дрожащую Наденьку в санки, опять мы летим в страшную пропасть, опять ревет ветер и жужжат полозья <…> Ей "нравится" это катанье, а между тем, садясь в санки, она, как и в те разы, бледна, еле дышит от страха, дрожит".

И, хотя загадка все еще не разгадана, вскоре Наденька привыкает к заветной фразе, "как к вину или морфию. Она жить без нее не может. Правда, лететь с горы по-прежнему страшно, но теперь уже страх и опасность придают особое очарование словам о любви, словам, которые по-прежнему составляют загадку и томят душу. Подозреваются все те же двое: я и ветер…

Кто из двух признается ей в любви, она не знает, но ей, по-видимому, уже все равно; из какого сосуда ни пить – все равно, лишь бы быть пьяным". Не случайно рассказчик сравнивает ее решимость с падением в пропасть, ведь всякий раз, поднимаясь на гору, Наденька "дрожит, она идет точно на казнь, но идет, идет без оглядки, решительно".

В то время как герой неоднократно ставит жестокий эксперимент над чувствами девушки, продолжает свою злую "шуточку" и, находясь неподалеку или глядя в щель забора, с интересом наблюдает за реакцией Наденьки: "О, какая игра на этом милом лице, какая игра! Я вижу, она борется с собой, ей нужно что-то сказать, о чем-то спросить, но она не находит слов, ей неловко, страшно, мешает радость…"; "<…> и лицо у нее становится грустным, грустным, по щеке ползет слеза…"; "Боже мой, что делается с Наденькой! Она вскрикивает, улыбается во все лицо и протягивает навстречу ветру руки, радостная, счастливая, такая красивая".

Примечательно, что композиционный центр рассказа – спуск на санках с горы – сравнивается в произведении с низвержением в бездну, а испытываемые в этот момент ощущения героев объясняются вмешательством дьявола: "Санки летят как пуля. Рассекаемый воздух бьет в лицо, ревет, свистит в ушах, рвет, больно щиплет от злости, хочет сорвать с плеч голову. От напора ветра нет сил дышать.

Кажется, сам дьявол обхватил нас лапами и с ревом тащит в ад. Окружающие предметы сливаются в одну длинную, стремительно бегущую полосу... Вот-вот еще мгновение, и кажется – мы погибнем! – Я люблю вас, Надя! – говорю я вполголоса". Этой одержимостью, вероятно, в какой-то степени можно объяснить и поведение героя, изощренно манипулирующего переживаниями и поступками девушки.

Видя, какие перемены происходят с юной героиней, рассказчик раз за разом сознательно провоцирует ее на проявление тех или иных эмоций, а терзания девушки доставляют ему удовольствие. В.В. Розанов объясняет причину подобного поведения тем, "что в людях отсутствует благородство".

Эта жестокая игра в глазах героя представляется безобидной шуткой. Однако, автор не разделяет мнение своего персонажа, озаглавив повествование словом "шуточка". Казалось бы, слово образовано с помощью суффикса, имеющего уменьшительно-ласкательное значение, следовательно, перед нами должно быть что-то легкое и безобидное. Но после прочтения рассказа остается тяжелое впечатление, приходит понимание драматичности ситуации, в которой оказалась героиня произведения.

Семантика слова, рассматриваемого в контексте повествования, меняется, приобретает негативный оттенок, так как герой шутит над святым чувством любви. Этот авторский посыл, как нам кажется, важен, прежде всего, для читателя: "Читая Чехова, становится стыдно позировать. Чехов своим искусством давал нам образцы поведения, он был в числе десяти, двадцати писателей, давших нам русскую литературу на поведение" – писал о влиянии чеховских произведений на читателя М.М. Пришвин.

Организуя повествование как воспоминание персонажа, художник дает герою-рассказчику возможность "прозреть", позволяет ему понять безответственность совершенного некогда поступка, хотя читатель не видит раскаяние персонажа, более того, герой считает, что походы на каток и доносимые ветром слова "Я вас люблю, Наденька" – "самое счастливое, самое трогательное и прекрасное воспоминание" в теперешней жизни героини.

Таким образом, рассказ А.П. Чехова "Шуточка" учит двум важным вещам. Первое – нужно с уважением относиться к чувствам другого человека. Но в то же время важно не принимать так близко к сердцу все, что с нами происходит, как Наденька.