Хитаров и его улица в Новокузнецке

Летом 1931 года в связи с тем, что уровень партийного руководства резко отставал от задач ударной стройки, на Кузнецкстрой по направлению ЦК партии приехала группа партийных, комсомольских и профсоюзных работников.

Среди них был и Хитаров Рафаил Моисеевич (15.12.1901-  28.07.1938 гг.).

Трудно удержаться и не назвать хотя бы некоторые из вех его революционной биографии. Подпольная партийная работа в меньшевистской Грузии. Затем Германия, участие в революционных боях горняков Рура. Москва, работа в Коммунистическом Интернационале Молодежи. И снова Германия. Хитаров был тогда секретарем ЦК комсомола, работал с Эрнстом Тельманом. В 1928 году Рафаил Хитаров - Генеральный секретарь исполкома КИМа.

Что и говорить, личность легендарная, даже по меркам того времени. Но новое назначение требовало во многом иных знаний, иного опыта. Не будем ничего додумывать. В городе живут люди, помнящие Хитарова. Есть воспоминания о нем бывших партийных работников, сохранились некоторые документы, стенограммы его выступлений, статьи. Они и расскажут о Рафаиле Хитарове.

«Нам нужно не командование, не бюрократическая ругань сверху, не парадная критика, не праздное пустословие. Нам нужна критика как величайшее и сильнейшее оружие в борьбе за массы и в борьбе масс». Это на IV районной партконференции, через месяц после приезда.

«Методы работы таковы, - говорил Хитаров на первой городской партконференции,- перестраиваемся под углом зрения: против декларативности - на конкретное дело, против разбросанности - на оперативное руководство с упором на низовое звено».

К тому времени на площадке Кузнецкстроя работало 1233 бригады. Почти в половине из них не было ни партгрупп, ни парторганизаторов. Хитаров горячо взялся за дело.

Был объявлен призыв в партию лучших ударников. Уже к ноябрю 1931 года в большинстве бригад были созданы партгруппы. Они и стали организаторами социалистического соревнования, техучебы, внедрения передовых методов труда. Именно в 1931 году, отмечают историки, разгорелся на стройке тот энтузиазм, синонимом которого стало само слово Кузнецкстрой.

Чтобы хоть как-то представить, в какой обстановке шла эта титаническая работа, послушаем снова Хитарова: «На площадке сконцентрированы самые разнообразные людские элементы. Здесь и высококвалифицированные пролетарии... с заводов Юга и Урала, здесь и вчерашние еще крестьяне - колхозники и единоличники, только что приобщающиеся к социалистической промышленности, здесь и классово-враждебные элементы - остатки разгромленного кулачества, любителей наживы... Вся эта масса - в постоянном брожении: все время прибывают новые потоки, текучесть на площадке очень велика».

Здание горкома партии находилось близко от строительной площадки, и аппарат горкома вместе с секретарем буквально дневал и ночевал на стройке и заводе.

Вспоминает бывший партработник А. И. Митрофанов: «Работать с ним было чрезвычайно интересно, и все, кто окружал его, действовали во всю силу, без оглядки назад, без боязни ошибиться, проявляя смелость и инициативу», - наверное, это всеобщее творчество во многом определяло боевой характер парторганизации Кузнецкстроя. «Всегда находясь в гуще народа, он был связан с рабочими тысячами нитей. Даже на партучете Хитаров состоял в первичной партийной организации мартеновского цеха».

Вот свидетельство сестры Т. Хитаровой, приехавшей к брату в 1934 году. «В зале клуба открытое партийное собрание мартеновского цеха. Идет чистка партии. Зал набит до отказа, люди стоят в проходах, жмутся вдоль стен. Сегодня проходит чистку первый секретарь горкома партии Р. Хитаров. Спокойно... рассказывает он свою биографию, каждый день которой, с самой ранней юности, был отдан без остатка служению высокой цели. Он заканчивает под бурные аплодисменты - его знают и любят здесь, верят ему. Потом задают вопросы, многих интересует период его работы в КИМе, поездки в зарубежные страны. Чистка его прошла блестяще».

Слово бывшему комсомольскому работнику Анне Адоньевой: «Хитаров умело направлял молодых партийных и комсомольских работников. Раз в декаду в определенный день и час секретари завода приходили в горком. Он выслушивал сообщения о том, что сделано, о положении в цехах. Доклада требовал сжатого, четкого. После коротко обобщал работу, поддерживал новые мысли и начинания, четко ставил задачу на следующую декаду. Он никому не передоверял работу с активом.

Все признавали за нашим секретарем превосходство в политической и общеобразовательной подготовке. С чувством большой гордости слушали мы на партактиве, посвященном встрече с делегатами YII конгресса Коминтерна, перевод речей делегатов, сделанный Хитаровым с английского, немецкого, французского, испанского... Помню также, как он переводил речь рабочего-казаха на одном из партсобраний».

А вот что, будучи секретарем исполкома КИМа, писал в автобиографии о своем образовании сам Хитарав: «Думаю, что наиболее целесообразно могу быть использован на партийной работе. Но предварительно необходимо будет поучиться, так как теоретический багаж у меня достаточно скудный». «Он возвращался домой поздно, часам к двенадцати, - вспоминает сестра, - и долго еще не ложился спать - сидел над учебниками по высшей математике. Он мечтал пойти учиться, хотел стать горным инженером».

Он умел учиться - всегда, везде. Не потому ли, где бы он ни был, он был на своем месте?

Никогда Хитаров не пытался подменить техническое и административное руководство. Он не был всезнайкой, но именно под его началом на стройке и заводе учились все поголовно. Когда с пуском завода определился разрыв между уровнем современнейшего оборудования и отсталыми методами работы, техническая учеба стала важнейшей партийной задачей. Кружки Улица Хитарова в Центральном районе техминимума, курсы по повышению квалификации, шефство ударников над малоквалифицированными рабочими, партийно – технические конференции…

По предложению Хитарова уже в начале 1933 года был составлен первый техпромфин - план, который стал внедряться во все звенья. Эта инициатива встретила сопротивление части старых инженеров. «Оно не всегда, - писал Хитаров, - проявлялось открыто, но всегда оно было очень упорным, люди не привыкли к плановой работе».

Умение найти и поддержать новое, передовое делало Хитарова центром притяжения. Он умел также найти слова, близкие и понятные любой   аудитории, увлечь ее на решение   больших задач. Хитаров был хорошим журналистом и хорошим оратором - качества почти непременные у больших партийных работников того времени. Впрочем, это необходимое условие работы. Похоже, его не волновали вопросы субординации, он не выстраивал дистанции между собой, руководителем, и руководимыми им коммунистами. Он умел создавать вокруг себя атмосферу принужденности, простоты, искренности, каждому был товарищ и брат.

Есть свидетельство поразительное.

В 1936 году к Хитарову - он тогда уже был секретарем Магнитогорского горкома - обратился Г. П. Крылов, бывший секретарь одной из цеховых парторганизаций Кузнецкстроя. Скорее всего они не были близкими друзьями, но в отчаянную для себя минуту Крылов не случайно вспомнил именно Хитарова. Он писал, что стал жертвой нелепых подозрений, что исключен из партии. Хитаров не просто ответил дружеским участием. Вместе с письмом в конверт была вложена его фотография. Секретарь горкома не был, конечно, сентиментальным человеком и вряд ли раздаривать свои изображения было его привычкой... «Другу, хорошему коммунисту тов. Крылову от Р. Хитарова. 1936 г.» - было выведено на обороте твердой хитаровской рукой.

Он был коммунистом и для него не могло быть повода, оправдывающего пусть самое маленькое отступничество. Партийный руководитель, он не мог не оправдать доверия товарища по партии.

«Большую силу и веру вдохнул в меня тогда Хитаров, и как она мне потом пригодилась!» - вспоминает Крылов. В 1941-м он добился чтобы его послали на фронт. Снова вступил в партию.

Послушаем еще Хитарова, его мысли о сущности, задачах и методах партийной работы: «Никаких обещаний, которые не могут быть подкреплены делами, систематический контроль исполнения и требование ответственности от каждого коммуниста за порученную ему работу.

Все чаще партячейки заслушивают в начале собрания краткое сообщение секретаря о выполнении решений предыдущего собрания.

Недооценка партпросвещения у отдельных работников: «Нам некогда учиться мы должны строить». Эти работники забывают, что строить вслепую, не зная, что строить, зачем строить, как надо строить, - дело безнадежное.

Требуется еще большее внедрение большевистской самокритики...»

Л. Савицкая, 1978 г.

Улица Хитарова в Новокузнецке