Иллюстрации Ивана Яковлевича Билибина к "Сказке о золотом петушке"

Ранним утром 20 сентября 1834 года в Болдине Пушкин закончил свою последнюю «Сказку о золотом петушке». Первую – озорную и веселую «Сказку о попе и о работнике его Балде» - он написал здесь ровно четыре года назад. Тогда поэт был одержим творчеством.

За три месяца удивительной «болдинской осени» он создал около 50 произведений. Теперь же - за всю осень - одну небольшую сказку.

Как настроение и обстоятельства жизни поэта были не похожи на те, когда он приступил к сказочному циклу, так и «Сказка о золотом петушке» не похожа на все остальные. Во всех предыдущих - виден переизбыток творческих и жизненных сил автора. Поэт откровенно восторгается своими любимыми героями, добродушно снисходит к тем из них, которых нельзя назвать полностью положительными.

Последняя сказка производит совершенно иное впечатление. В ней нет той теплоты, которую излучают все предыдущие сказки, нет ничего лишнего, никаких отступлений, никаких лирических описаний или высказываний автора. В ней запечатлена логика поступков героев и результаты этих поступков.

Билибин создал предельно компактную, лаконичную книгу.

В ней всего четыре страничных рисунка, один разворот, заставка и концовка. Это тот минимум, который может составить ансамбль книги. Каждая иллюстрация строго соответствует конкретному сюжетному моменту. Даже если не знать сказки Пушкина, а только просмотреть иллюстрации Билибина, то ее сюжетная канва становится ясной.

Такой подход свидетельствует о том, что художник очень точно понял специфику самой сказки. Пушкин в ней не столько описывает героев, сколько заставляет их действовать. Пружина действия разворачивается стремительно, проходя через ряд узловых моментов. Вот эти-то важнейшие моменты и изобразил Билибин в своих иллюстрациях.

Четыре страничных рисунка - это четыре акта театрального действия, разворот - интермедия, заставка - прелюдия, концовка - финал. Книга организована как классический театральный спектакль.

Но, перелистывая книгу, мы вдруг ловим себя на мысли, что нам хочется ее разнять на отдельные страницы. Обложка не очень надежно сковывает листы книги. Иллюстрации занимают все поле страницы. На ней нет места тексту. Но еще большую роль, чем размер иллюстраций и расположение их на странице, играет характер изображения. Перед нами почти имитация раскрашенной народной гравюры - лубка.

А лубок висел в помещении ремесленника, на стене крестьянского и купеческого дома как самостоятельное произведение. «Лубок» Билибина с одинаковым успехом мог висеть как в квартире знатока искусств, так и в крестьянской избе. Его язык ясен каждому. В этом он приближается к сказке Пушкина, которая давно стала общенародной.

Помогает удержать иллюстрации в книге и сам графический стиль акварелей Билибина. Тут художник достиг вершины мастерства. Линия точна, но не засушена. Она выразительна и орнаментальна одновременно. Трудно поверить, что она проведена мягкой кисточкой, а не резцом гравера.

Однако самым решающим признаком является единство и целостность образного мира сказки Пушкина и иллюстраций Билибина. Своими акварелями Билибин не дополняет, уточняет или сопровождает повествование, а следует непосредственно за ним иллюстрирует «впрямую». Поэтому надо прежде всего попытаться понять саму сказку Пушкина.

В образном мире «Сказки о золотом петушке» много неопределенного.

Негде, в тридевятом царстве,

В тридесятом государстве, -

- начинается сказка, и далее до последней строчки мы так толком и не поймем - вымысел ли все это, сказка - складка или быль? И кто они, эти странные персонажи, так мало похожие на героев предыдущих сказок Пушкина?

Петушок

Птица своенравная: такой она всегда изображается в сказках. А у пушкинского петушка нет характера вовсе. Он смахивает на механическую птицу, каких во времена оно мастерили умельцы. Он указывает на врагов, а в конце сказки неожиданно клюет в темя царя Дадона.

Золотой петушок

Звездочет

Ничуть не бывало! О нем мы узнаем только то, что он седой старичок. В его образе нет ни одной краски. И речь его суха, как техническая инструкция. Совершенно непонятна и Шамаханская царица. Но особенно обезличены поданные царя. Все эти персонажи представляются какими-то куколками из заводных коробочек.

Билибин прекрасно сумел передать обезличенность большинства персонажей сказки. Уж какой был соблазн художнику «разрисовать» Шамаханскую царицу, а он удержался. Глядя на выходящую из шатра царицу, мы узнаем о ней не больше, чем от самого Пушкина. Сыновья Дадона убиты, царь в ужасе, появляется царица, а рать у Билибина, как и у Пушкина, никак не реагирует, стоит стеной, и только.

Шамаханская царица

Дадон убивает Звездочета, а бояре не шелохнутся, чувств своих не выражают. Одно ясно в рисунках Билибина: так же как в сказке Пушкина, все они взирают на царя если не с осуждением, то, по крайней мере, с отчуждением.

...Но есть персонаж, который у Пушкина описан ярко, сочно. Это Дадон. Его речь и поступки темпераментны и импульсивны, поведение абсолютно нормально и естественно.

Дадон убивает звездочета

В трактовке этого образа художник «не жалеет красок». Особенно ярко охарактеризован Дадон в акварели «Дадон перед Шамаханской царицей». На фоне всеобщей застылости царь выделяется живостью жестикуляции. Рисуя его фигуру со спины, художник сумел передать и потрясшее его горе, и удивление царицей, и даже то восхищение, которое вот-вот его охватит. Это самая живая и выразительная фигура во всем цикле иллюстраций.

Дадон у Пушкина и у Билибина совершенно живой человек. Но человек, который руководствуется только секундными прихотями. Он мгновенно забывает смерть сыновей, нарушает собственное обещание и, наконец, убивает Звездочета. «Моему ндраву не препятствуй» - вот его единственное жизненное правило. Этим он страшен. В этом коренное отличие «Сказки о золотом петушке» как от народных, так и от всех остальных сказок Пушкина.

Перелистаем в который раз книжку Билибина. Решился ли художник дать ответ на этот вопрос, что называется «досказать» Пушкина? Нет. Художник поставил перед собой задачу строго следовать за автором. Он не конкурент ему, он ведомый.

Сказки Пушкина мы читаем в раннем детстве. Уют семьи, любящие родители, устойчивый, надежный мир, и каждая страница «Сказки о царе Салтане», каждая билибинская иллюстрация расширяют его границы. И море входит в этот мир, и звезды, и остров Буян, и множество необычайно ярких персонажей. Мир расцветает чудесами.

Детские впечатления от «Сказки о золотом петушке» противоположны. Леденящим холодом веет от нее. Она не продолжает уютный семейный мир, а противостоит ему. Она за его пределами, как осенняя стужа за окнами. И мы будем все глубже постигать неумолимые, но справедливые законы этого мира, перечитывая сказку Пушкина и пересматривая иллюстрации Билибина.